О бандикут свинорогий (ой, нет, свиноногий, я опять всё перепутала), огонь моей печени!
Ты являешься мне во снах, ты сокрыл все мои помыслы, не воспев хвалу тебе, не смогу я продолжеть дальше любоваться красотою мира, ибо затмил ты ее пред моими очами, и воспевать красу оную я не смогу также, ибо узы, связавшие нас с тобой крепки и разрушить их может только хвалебная песнь тебе, бандикуту свинорогому (или свиноногому) одному и посвященная!
Ты жар моих чресел, ты алмаз в горе каштанов, хрусталь нешлифованый, жемчужина несверленная, берилл недовыданный! Я не знаю тебя, я не встречалась с тобой в жизни этой, но в прошлом перерождении, когда ты был мудрым брахманом (кажется, это уже другая сказка), ты прошел мимо меня, недостойного дерева Бодхи, и тень твоя накрыла мои иссохшие корни, дав миг отдыхновения от полуденного зноя измученному ростку (прим. редактора: имеются неопровержимые сведения, которые мы, разумеется, не вправе раскрывать непосвященным, что именно под этим деревом искушал принца Сиддхартху недостойный упоминания в данном посте демон Мара). Ты, и только ты выпрямил мою карму до состояния копья, которым Орфей пронзил Эвридику, когда она, непокорная, известила его о своей окончательной эмиграции в царство Аидово! Ты и только ты, как сказно в песне дивноокого юноши Димы Билана, чей стан [...] (вырезано цензорами. Простите за доставленные неудобства) , и будь эта мудрость набита золотыми иглами в уголках глаза, какая получилась бы идиотская татуировка!
Ты свет моих очей и тьма моего кишечника, ты довольна свалившимся на тебя эпистолярным счастьем, о Желтая Сирень?
Тогда мое тебе слово, просто, но животрепещуще: хрёнир.