Может быть, начало

[Ирья Келль]

Вечерело. Мокрый и всклокоченный рыжий парень – если этот колючий куст на его голове расчесать, волосы не просто подметут кончиками землю, они поползут по ней следом за владельцем и вскоре снова собьются в невыразительный колтун – слегка осипшим голосом рассказывал трактирщику свою историю. Трое сидящих за столиком посетителей потягивали травяное вино и внимательно слушали рассказ. Трактирщик рассеянно улыбался, рассыпая по корзиночкам приправы.
- Меня зовут Ясный, что само по себе горькая ирония. Я родился, по крайней мере, так говорила мне мама. Родиться, а не быть найденным на дороге – редкость, и очень странно, что подобная судьба выпала именно мне. Впрочем, в детстве я мамины слова сомнению не подвергал, где уж там, я еле дотягивался вытянутыми пальцами до ее талии, и меня не терзали какие бы то ни было сомнения. А потом я потерялся, и времени на пустые размышления уже не осталось.
Дело в том, что меня почему-то не встретил никто из взрослых. Я был совсем маленьким, плохо лазил по деревьям, поэтому голодал, часто мерз и ходил весь в синяках и царапинах. Да еще этот дождь. Вот вы говорите – солнце, солнце, а некоторые и вовсе не верят в то, что бывает дождь, смеются надо мной, когда я прихожу в мокрой одежде и спрашивают, зачем я валялся в ручье.
Не больно-то это весело. Я в солнце уже не верю – к домам выхожу только вечером, иду то в дождь, то в туман, а если на дороге вдруг появляется солнце, то увидев меня, сразу заворачивается в тучу, как будто испугалось.
Разве ж я такой страшный? – он пытливо посмотрел на трактирщика, но тот только усмехнулся.
- Наверное, да, - вздохнул парень. – Накормите меня чем-нибудь вкусным, пожалуйста.
Трактирщик тут же поставил перед ним большую миску мелко нарезанных овощей и рассказал, в какой комнате можно заночевать. Принесенных рыжим диковинных приправ хватило бы на пару недель проживания в его трактире.
Ясный вмиг уплел предложенный ужин и, ответив всего на пару вопросов, заданных ему любопытными местными жителями, пошел спать, объяснив, что очень устал в пути.
А ночью пошел дождь.

@темы: дорога

Comments

[Нат Фламмер]

"Зачем тебе солнце? Ты сам себе солнечный свет, не удивительно, что когда твой конкурент тебя видит, он спасется бегством, опасаясь не выдержать сравнения, оно может оказаться не в его пользу. И никакой дождь не способен затушить костер, который ты носишь на своей голове, а дождь.. Дождь это очень хорошо, ты вовремя зашел в гости, Ясный, завтра я буду избавлен от необходимости тратить половину дня на поливку огорода. Так что, принес ты достаточно, я даже не буду спрашивать с тебя за ужин."
Трактирщик, молча улыбаясь, рассеянно водил тряпкой по широкому столу. Гостей у него всегда было много, он выбрал особенно удачное место возле дороги, поэтому в меню постоянно были редкие фрукты, свежее мясо и экзотические напитки. И он вполне мог себе позволить содержать совсем небольшой огород, а из животных у него были только две кошки с красивыми сиреневыми глазами.
Он вытер стол, еще раз окинул взглядом помещение, не нашел даже малейших признаков беспорядка, и, довольный, вышел на улицу.
...Луна справа была огромной. Словно дождь дотянулся до нее и умыл, и она проявилась во всем своем великолепии.
"Интересно, если волосы все время поливать водой с неба, они могут снова начать расти? " Он вздохнул и тихо, про себя рассмеялся.
"Глупый ты, Серебристая Тень, старый и глупый, вон, глаза уже побелели, а все еще веришь в сказки..." Но не верить в сказки он не умел. Трактирщик, не верящий в сказки, быстро теряет своих гостей. А потом ему ничего не остается, кроме как потеряться самому.

[Ирья Келль]

- В мире дороги тебе очень часто приходиться понимать, что у тебя ничего не осталось. В одно мгновение ты можешь потерять дом, детей, любимую женщину, свой огород, ткацкий станок и всякие другие ценности, бывающие у оседлых людей. Муха в глаз попала – рука сама дернулась потереть, отпустил веревку, потерял из виду дома – и все, ты свободен, как птица, хочешь ты этого, или нет. Вернуться невозможно, ведь дорога никогда не приводит в одно и то же место.
Сегодня в трактире встретились двое ученых. Для них самих такая встреча – большой праздник, можно обсудить, до хрипоты, а то и до драки, разные точки зрения на природу всего сущего, обменяться опытом, сделать какие-то выводы. Для остальных посетителей встреча ученых – изрядное развлечение, перерастающее порой в балаган.
Сложно относиться серьезно к людям, провозгласившим своей целью изучение дороги. Сколько бы они там не изучали, все равно не будут знать больше, чем остальные идущие. Впрочем, порой их просто интересно послушать за чашечкой настойки или вкусным обедом, когда разум спокоен, а душа тянется к познанию истины, хоть какой-нибудь, лишь бы впору пришлась.
Ясный, отчаянно зевая, выполз из своей комнаты и уставился на расшумевшихся ученых. Ему везло на встречи с ними, но это везение с каждым разом радовало все меньше. Дело в том, что однажды абсолютно лысый почти уже белоглазый ученый отвел его в сторону, доверительно сообщил, что уже очень много дней прожил на этом свете и чувствует, что вот-вот исчезнет навсегда, а поэтому просит об одной маленькой услуге – передать его точку зрения (с указанием автора, разумеется) всем встреченным коллегам. Точка зрения была нетривиальной, коллеги гневались и Ясному, на тот момент еще довольно юному и щуплому мальчишке, нередко прилетало незаслуженных тумаков. Зато благодаря несгибаемости ученых он стал неплохо разбираться в теме, ну и драться заодно. Мало кто сказал бы, что это полезный навык, но Ясному на драки везло, меньше конечно, чем на дождь, но все же чаще, чем нормальным людям.

[Жора Чертополошная]

Набрав еды из общей кастрюли, Ясный уселся за самый крайний стол, как можно дальше от спорщиков и отчаянно быстро принялся есть, стараясь не слышать ведущийся на повышенных тонах диалог. Ни к чему это – он собрал самую, наверное, полную коллекцию разнообразных мнений о мироустройстве и смысле жизни, но не одно из них его не устраивало, хотя бы потому, что никто из ученых не рассказывал, как спрятаться от дождя.
Можно, конечно, построить дом. Ясный считал, что быть домовладельцем – отвратительно, по крайней мере, его природе это было противно, он любил дорогу, любил идти в никуда, вперед, не глядя под ноги, спать на земле, питаясь придорожными фруктами и видеть людей редко-редко, когда настроение есть, да и то всегда разных, а следовательно, неповторимых и ненадоедающих. Правда, Ясный не больно-то любил людей, и от некоторых уставал уже на третьей минуте общения.
Как-то раз он сделал дом. Не в деревне, просто на дороге – место было очень уж уютное, трактиры давно не попадались, а дождь пробрал до самых костей и заставлял чувствовать себя передвижной лужей. На гордое звание ручья, или уж тем более речки Ясный не претендовал, прекрасно осознавая свое место в мире. Он долго сплетал стебли придорожной травы, длинные, острые и очень прочные, он потратил всю веревку, приобретенную в деревне у милой конопатой девушки в обмен на вкусно пахнущие цветы и с пользой проведенную ночь, он изрезал себе все руки, окончательно замерз и проголодался, но спать упал уже под крышей собственного маленького домика. Утром Ясный проснулся под голубым небом, которое, впрочем, стремительно затягивалось многообещающими тучами. Выглянувшее солнышко согрело его и высушило одежду, немного примирив с потерей – только вчера сплетенный дом сам по себе распутался, вернувшись в исходное состояние придорожной травы. Ясный посмотрел на сереющее небо, вздохнул с облегчением и больше не пытался становиться домовладельцем. Не его это. Не его, но дождь одолел.
Ясный выловил из тарелки последний кусок морковки, отправил его в рот и вздохнул. Он считал дурной традицией долгие остановки в трактирах, стараясь не задерживаться больше, чем на ночь. Поужинал, выспался, позавтракал – и в путь. В пути, конечно, пойдет дождь, морковка не будет полита таким вкусным соусом да и кровать мягкую с собой не унесешь, но все это, честное слово, такие мелочи. Особенно в сравнении с необходимостью выслушивать болтовню ученых, которые как раз таки не пренебрегают возможностью побыть в тепле и уюте, окруженные всеобщим вниманием. Ясный тряхнул головой, прогоняя мрачные мысли, и выпутавшиеся из кое-как перевязанного веревкой хвоста волосы упали в тарелку, на дне которой осталось еще немало вкусного соуса. Остро захотелось разреветься и кого-нибудь зверски избить, но Ясный сдержался, вытер волосы об рукав и пошел прощаться с трактирщиком – ему позарез требовалось поговорить со спокойным уравновешенным человеком.